Дело Лейкина - Страница 9

Но на самомделе Андрейпоступилдовольносмело нанашем второмобщемсобрании.

Андреюповезло.Никакихрепрессивныхдействийпротив него,насколько язнаю, предпринятоне было. Егодаже послеэтой историивключили вновое бюрокомсомола иназначилиответственнымза агитацию ипропаганду.

А вот ещеодносвидетельство– из твоихвоспоминаний,Сережа. Насей разтвоего другаСашиВоловика.

«Я, собственно,как-то тогдане особенновник в этодело, Лейкиная почти незнал и неочень понимал,как себявести. Соднойстороны, я думал,что разЛейкинсказал, чтоготов выйтииз комсомола,то, можетбыть, и надо,чтобы он вышелоттуда. Но сдругой стороны,я понимал,что у него отэтого будутдополнительныенеприятности(обисключении изМГУ я тожедумал,несмотря назаверения начальства,чтоисключенияне будет).Короче, я незнал, чтоделать и вобоихголосованияхвоздержался».

Что этотакое? НеужелиСаша даже ковторомусобранию неосознал, чтоМишинозаявление оготовностивыйти изкомсомолабыло сделаноим, во-первых,сгоряча, аво-вторых, понепростительнойнаивности? Неужелине было яснов тот момент,что идетборьба за то,чтобы уберечьМишу отготовящейсярасправы?

НеужелиСаша не осознавал,что еговоздержаниеприголосованиине означало,что он «незнал, чтоделать»? Вотесли бы онтак объяснялсвойпоступок гэбэшникам– это я бывполне понял.Это означалобы, что Сашаникак нехотелголосоватьзаисключение,но боялсяответныхрепрессий.Поэтому онрешилприкинутьсяутюгом, делалвид, что непонялпринципиальнойпозициипартийцев инес всякуюоколесицу прото, что незнал, мол, чтоделать, вот ивоздержался.

А можетбыть, Сашадействительноне «врубился»в то, чтопроисходило? Поего же свидетельству,он тоже былспособен кнаивным поступкам.Я имею в видурассказаннуюим историю отом, как емуна выпускныхэкзаменахснизили оценкуза сочинение из-занеосторожносказанныхкогда-тослов. Можетбыть, Саша невполнепонимал, чтопроисходит,посколькудля негосамогоподобнаяисториязакончиласьсравнительноблагополучно?

Кстати, Сашаоб этомэкзаменепишет так: «Сочинениебыло поМаяковскому,которого я и тогдауже любил исчиталлучшим поэтом.Как и сейчас». Ну,еслиМаяковскийдля Саши были остаетсялучшимпоэтом, то хочетсязадать ему,как говорилимы когда-тона мехмате,контрольный вопрос.Про того жеМаяковского. «Являетсялибезразличиек его произведениямпреступлением?»(Вопрос шутливый– прошу необижаться.)

Твое,Сережа,описаниепоследующихсобытий намехматеосенью 1961 года таково:

«Наследующийдень мыузнали, чтовузком обратилсяк ректоруПетровскомус ходатайствомобисключенииЛейкина изуниверситета.Этосообщение поверглоМишу вотчаяние. Онрешилобъявитьголодовку. Сэтой цельюМиша сложил вконверт вседеньги,оставшиесяот стипендиии отнес их ввузком спросьбойпередать ихрабочимзавода «Серпи молот»,которыепосчитали,что он учитсяякобы на ихсредства.

МыуговаривалиМишупрекратитьэту бессмысленнуюибесполезнуюакцию».

Ну, чтоможносказать обэтомпоступкеМиши? Был лион«бессмысленнымибесполезным»?Я так не думаю.Как раз вотэто Мишинодействие мненравитсябольше всегово всей этойнелепой и ужаснойистории. Ивоспоминаниео нем всякий развызывает уменя горькуюулыбку.

Начальство,видно, былоМишинойголодовкойсерьезнообеспокоено.И пыталосьподобратьсяк нему сразныхсторон. Ободной такойпопытке мызнаем теперь(из твоеговоспоминания,Сережа) сослов ТолиТерехина,Мишиного товарищапо комнате в студенческомобщежитии.Толе дали«комсомольскоепоручение» – проследить,чтобы с Мишейне случилосьничегоплохого.

О другойпопытке мнерассказалнедавно МарикМельников (сослов самогоМиши). Вкакой-томомент Мишупосетил самПавел СергеевичАлександров(Пуся) – нашглавныйакадемик,просилпрекратитьголодовку иобещал черезгодвосстановитьМишу намехмате.Через годМиша захотелс Пусейвстретиться.Но Пуся неудостоил егоаудиенции.

Мнепомнится, чтоМишу формальновыгнали изуниверситетазанеуспеваемость(кто-то мнетак сказалтогда). Лишилидопуска ксекретам навоеннойкафедре.Поэтому он немог сдаватьни зачет, ниэкзамен повоеннойподготовке. Ипоэтому-то ибыл отчислензанеуспеваемость.(Почти какВеничкаЕрофеев.)

Тогда ясразу принялтакое объяснениена веру,поскольку яочень хорошопонимал, чтовластям былопроще всегодоговоритьсяобо всем своеннойкафедрой.

Так илииначе, ноМишу из университетаисключили.Ходили слухи,что он былотправленкуда-то «наперевоспитание»в рабочуюсреду. И вот черезнескольколет послеэтой истории ясовершеннонеожиданно встретилМишу где-то вцентреМосквы на улице.Я был ужаснорад видетьего. Сталрасспрашивать.И тут он мнесказал: «А яопять сталкраснокожим!»Я почему-тоне сразупонял, что онимел в виду.Переспросил.Тогда он мнепоказал свой новыйкомсомольскийбилет.

Мне былооченьприятнослышатьтакие словаот Миши. Ведькто знает,как моглиподействоватьна него всеэти годы«перевоспитания».Не подействовали.Недаром, посвидетельствуАндрея Тоома(www.de.ufpe.br/~toom/scandals/leikin/OLGA.DOC), рабочиедаже посленесколькихлет «перевоспитания»не давалиМишенеобходимуюдляпоступления вуниверситетрекомендацию.Они не верилив его искренность.

Ты, Сережа,описываешьоченьпохожийэпизод. Тожео том, как тывстретился сМишей спустянескольколет. И какМиша дал тебедотронутьсядо комсомольскогозначка. Номне кажется,что ты не доконцаразобрался вотношении кэтому событиюсамого Мишиили не оченьотчетливоотразил этона бумаге.

Тут же ты вспоминаешьнедавнийразговор сМишей о «нашумевшейистории с егоисключением»и пишешь, что «вего голосе нечувствовалоськакого-либо озлобления».